на главную

28 марта 2024 г.

на главную


Все новости за предыдущий месяц Март 2024
        1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30 31


Имя:

 
 

E-mail:

 

Вопрос адресован:

 
 

Текст вопроса:

 

08.02.2012

Пресса

Перехитрить ВТО.
Чиновники никак не хотят пускать в Россию импортные подержанные автомобили. Минпромторг нашел изящный способ обойти обязательства перед ВТО: импортеры и производители автомобилей должны будут платить специальный утилизационный сбор, и ставки для новой машины будут заметно ниже, чем для подержанной импортной.

 

7 Февраль 2012

Ведомости

Предложения Минпромторга содержатся в докладе (копия есть у «Ведомостей») о поддержке российской промышленности после вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО). Доклад этот был направлен первому вице-премьеру Игорю Шувалову в середине декабря 2011 г. Чиновник Минпромторга подтвердил существование документа, но комментировать его не стал.

 

Для поддержки российской автомобильной промышленности предлагается несколько мер (см. врез), но главная - это введение специальной системы утилизационных сборов для всех только что импортированных или собранных в России автомобилей. Ставка этой пошлины, по мнению Минпромторга, должна варьироваться - в зависимости от возраста и технических характеристик автомобиля.

 

По сути, речь идет о введении механизма, который компенсирует резкое снижение пошлин на подержанный автомобильный импорт - такое обязательство взяла на себя Россия при вступлении в ВТО, говорит сотрудник одного из автопроизводителей. Предполагается, что все поступления от новой пошлины будут использованы для утилизации автомобильного старья, объясняет сотрудник другого автомобильного концерна.

 

Программа автоутилизации действовала в 2010-2011 гг., финансировало ее государство.

 

Сборы будут платиться не только с импортных подержанных машин, но и с новых - как собранных в России, так и импортированных. Но в случае подержанного импорта ставки будут заметно выше - стоимость утилизации машин, выпущенных несколько лет назад, выше, чем производящихся, подчеркнул сотрудник автоконцерна.

 

Конкретный порядок исчисления и ставки пошлины еще не определены, уверяют все собеседники «Ведомостей».

 

Снижение пошлин на подержанные импортные автомобили - главная опасность для автомобилестроительной отрасли России после вступления в ВТО, в том числе и для иностранных концернов, рассказывали «Ведомостям» сотрудники автозаводов.

 

Сейчас пошлина на подержанные импортные легковые автомобили с бензиновыми двигателями объемом 1,5-3 л возрастом не более 5 лет составляет 35%, но не менее 1,5-2,15 евро за 1 куб. см, старше 5 лет - 2,9-4 евро за 1 куб. см. Сразу после вступления в ВТО Россия будет обязана снизить пошлины на ввоз машин не старше 7 лет до 25%, но не менее 0,45-0,55 евро за 1 куб. см, а для 7-летних и старше - до 1,5-2,2 евро за 1 куб. см. Аналогично снизятся пошлины и на другие классы автомобилей, грузовиков и автобусов.

 

Сейчас в Россию импортируется 100 000-150 000 подержанных автомобилей в год, а с принятием России в ВТО этот показатель мог бы вырасти до докризисных значений - около 500 000 автомобилей в год, оценивает гендиректор «Автостата» Сергей Целиков. От роста подержанного импорта пострадали бы не только традиционные российские автопроизводители, но и зарубежные автоконцерны, имеющие заводы в России, а выиграли бы покупатели и мелкие импортеры подержанных машин, особенно на Дальнем Востоке, считает он.

 

Система сборов, предложенная Минпромторгом, не дискриминирует импортные и отечественные автомобили, а значит, не противоречит правилам ВТО, передал через пресс-службу директор департамента Минэкономразвития Максим Медведков.

 

Прямой дискриминации подержанного импорта нет, претензий со стороны ВТО быть не должно, согласен профессор Высшей школы экономики Алексей Портанский.

 

Поддержит ли правительство меры Минпромторга, пока не ясно: государство готово помогать отраслям, которые затронет вступление России в ВТО, но конкретных методов поддержки еще нет, сказал представитель премьер-министра Дмитрий Песков.

 

Представители «АвтоВАЗа», «Камаза», «Соллерса» и группы ГАЗ не стали комментировать предложения Минпромторга.

 

Еще барьеры

 

Минпромторг также предложил заменить транспортный налог экологическим, ставка будет зависеть от возраста машины, ввести повышающие коэффициенты ОСАГО для коммерческой техники старше 3 лет, запретить эксплуатацию коммерческой техники старше 15 лет, субсидировать из федерального бюджета до 70% затрат муниципалитетов на покупку автобусов и т. д.

------------------------------------------------------------------------

Тема недели - Долгая дорога к клубу

 
6 Февраль 2012

Эксперт

Процесс вступления России в ВТО затянулся на рекордный срок из-за смешения переговорщиками экономических и политических интересов

 

Россия установила очередной своеобразный рекорд – наш путь к членству во Всемирной торговой организации (ВТО) оказался самым долгим среди других стран. Восемнадцатилетний марафон подошел к концу вечером 16 декабря 2011 года, когда министр экономического развития страны Эльвира Набиуллина и глава Всемирной торговой организации Паскаль Лами поставили подписи под протоколом о присоединении России к ВТО. До этого исторического момента наше государство было единственным из «большой двадцатки» и единственной крупной экономикой мира, остающейся за рамками международного торгового клуба.

 

«Доисторический» этап

 

Попытки России войти в ВТО начались, по сути, до создания этой организации. В 1993 году наша страна обратилась с официальной заявкой о присоединении к Генеральному соглашению по тарифам и торговле (General Agreement on Tariffs and Trade – ГАТТ) – ВТО тогда попросту не было.

 

Идея создания единого регулятора международной торговли возникла еще до окончания второй мировой войны. В 1944 году на конференции в Бреттон-Вудсе, где по инициативе США и Великобритании для упорядочения послевоенного мира были созданы Международный валютный фонд и Международный банк реконструкции и развития, родилась мысль о необходимости третьей опоры – Международной торговой организации (МТО). Ее прообразом стало Генеральное соглашение о тарифах и торговле, вступившее в силу в 1948 году. Советский Союз как идеологический противник в ГАТТ приглашен не был.

 

ГАТТ, задуманное как временное образование переходного периода, просуществовало почти полвека. Соглашение взяло на себя роль международной организации, созданной для либерализации мирового рынка и регулирования торгово-политических отношений своих членов. Только в 1995 году на смену ГАТТ пришла задуманная в Бреттон-Вудсе организация, но с наименованием ВТО. В отличие от ГАТТ, ее функции расширены. В зону внимания ВТО оказались включены не только товары, но и услуги, доля которых в торговом обороте постиндустриального общества ежегодно растет. Кроме того, под эгидой новой организации оказались вопросы прав на результаты интеллектуальной деятельности. К началу 2012 года членами ВТО стали 153 страны, на долю которых приходится 97% мирового торгового оборота.

 

Квадро заказывает музыку

 

В названии рабочей группы по присоединению России к всемирному торговому клубу аббревиатура ГАТТ была заменена на ВТО, и процесс обсуждения продолжился. На первом этапе, завершившемся к 2000 году, переговорщики сконцентрировались на общей оценке торгово-политической ситуации в России на предмет ее соответствия нормам ВТО. Режим признали соответствующим, и страна-претендент перешла ко второму, более трудоемкому этапу – к заключению двусторонних соглашений со всеми заинтересованными членами ВТО.

 

Россия относительно быстро завершила переговоры с 60 странами-партнерами. В 2003 году тогдашний генеральный директор ВТО Майкл Мур заметил, что «в последние 12 месяцев достигнуто больше прогресса, чем за предыдущие десять лет», и оптимистично заявил, что Российская Федерация может прийти к цели еще до конца года. Не получилось. Обсуждение условий с остальными заинтересованными сторонами затянулось еще на восемь лет.

 

Несмотря на декларируемое равенство членов торгового клуба, де-факто страны-участницы обладают разными авторитетом и весом. Внутри ВТО существует определяющая правила игры так называемая «группа квадро» – США, Канада, ЕС и Япония. Позиция основных экономик мира служит ориентиром для остальных участников ВТО, тогда как мнением государств второго ряда можно и пренебречь. Так, в свое время Израиль вступил в ВТО, несмотря на бойкот арабского мира, проигнорированный именно по решению «группы квадро».

 

Российские переговоры с «группой квадро» проходили по-разному. Японии удалось отделить мух от котлет – она не стала смешивать территориальные претензии в отношении Южных Курил с экономическими интересами. Двустороннее соглашение о поддержке РФ на ее пути в ВТО подписано еще в 2005 году в обмен на договоренность о снижении ввозных пошлин почти на 9 тыс. наименований товаров. В дальнейшем Япония не выдвигала дополнительные требования, с удовлетворением отмечая готовность России снизить ставки на ввоз автомобилей, комплектующих и высокотехнологичную продукцию.

 

Переговоры с Евросоюзом шли намного сложнее. Наиболее болезненным вопросом оказались внутренние и внешние цены на энергоносители. Несмотря на то что регуляция торговли нефтью и газом не относится к сфере задач ВТО, Еврокомиссия предложила всемирной организации считать низкие внутренние цены на энергоносители запрещенной субсидией, а заодно потребовала снижения экспортных тарифов. В конечном итоге нефть, внутренние цены на которую в России не регулируются государством, оставили в покое.

 

По газу российская сторона также отстояла свою принципиальную позицию, доказав брюссельским чиновникам, что регуляция внутренних цен и реформа «Газпрома» – наше внутреннее дело. Тем не менее российские переговорщики были вынуждены дать обещание, что продажи на внутреннем рынке будут покрывать издержки газодобывающих компаний. Удовлетворенный Евросоюз в 2004 году подписал двустороннее соглашение о вступлении России в ВТО.

 

Но позднее европейцы решили, что условием присоединения нашей страны к торговому клубу должны стать сокращение экспортных пошлин на необработанную древесину и реформа в области железнодорожных тарифов, которые, по мнению Брюсселя, дают несправедливое преимущество российским портам. В обоих случаях Россия пошла на уступки – меморандум об окончании переговоров подписан летом 2010 года.

 

Наиболее непредсказуемым партнером оказался Китай. Переговоры с ним уже плавно двигались к завершению, когда в 2004 году китайская сторона на заседании рабочей группы в Женеве неожиданно реанимировала газовый вопрос, уже урегулированный с ЕС, хотя Китай и не являлся импортером российского газа. По предположению аналитиков, этот демарш стал попыткой добиться от России строительства нефтепровода из Ангарска в сторону Дацина (Китай), а не Находки, как хотелось Японии. Впрочем, демонстрация не удалась – проект, затевавшийся с «ЮКОСом», прочно забуксовал. Другие «экзотические» требования Поднебесной также остались без ответа. За два года до этого партнеры из КНР требовали открыть российский рынок рабочей силы, затем настаивали на отмене пошлины на ввоз китайской черной икры (которой просто не существует в природе). В конечном итоге китайцам пришлось проголосовать за членство России в ВТО.

 

Крепкий орешек

 

Традиционно новые члены организации дольше всего рядятся с США. Российский переговорный процесс не стал исключением. После того как в течение трех лет к 2006 году были урегулированы все вопросы с Японией, Китаем и ЕС, список требований американцев стал стремительно расти. Среди претензий встречались откровенные курьезы. Например, пожелание снизить пошлины на йогурт, который американцы в Россию никогда не поставляли.

 

Впрочем, другие условия, выдвигаемые заокеанскими партнерами, были весьма существенны для экономик обеих стран. Если ужесточение законодательства в сфере защиты интеллектуальной собственности воспринималось большинством как справедливая, хотя и малодейственная мера, то остальные пункты вызвали яростное сопротивление групп интересов внутри РФ. Банковское сообщество и Минфин противились допуску в Россию прямых филиалов иностранных банков и страховых компаний. Сокращение списка товаров, для ввоза которых требуются фитосанитарные сертификаты, было воспринято как потенциальная угроза здоровью населения, а отмена квот на мясо и снижение пошлин на самолеты – как неоправданно высокие риски для отечественных производителей.

 

В течение дальнейших пятилетних переговоров Россия в той или иной мере уступила по большинству перечисленных позиций (см. стр. 15). Но тогда коса нашла на камень. Поведение США начало раздражать российские власти. Владимир Путин (в тот период – президент страны) назвал требования США искусственными и жестко заявил, что на западных рынках «полно ограничений, они только языком болтают о свободной торговле, а на самом деле там все закрыто, туда не пролезть». Российские переговорщики пригрозили разорвать уже заключенные соглашения в той части, которая не отвечает интересам страны. Например, взять назад обещание приступить к постепенной отмене платы за полеты над Сибирью для иностранных авиакомпаний.

 

Обострение отношений дошло до того, что Путин в октябре 2006 года сообщил госсекретарю США Кондолизе Райс в телефонном разговоре, что Россия готова отказаться от членства в ВТО. Угроза оказалась действенной – уже в ноябре в Ханое в рамках саммита АТЭС российский министр экономического развития Герман Греф и торговый представитель США Сьюзан Шваб подписали протокол о завершении двусторонних переговоров.

 

Подпись США под документом стоила России ряда уступок. Пришлось пообещать вернуться к переговорам о допуске иностранных финансовых организаций на территорию страны, смягчить позицию по квотам на ввоз мяса и условиям ветконтроля для американской сельхозпродукции. Мы взяли на себя обязательства в перспективе обнулить ввозные пошлины на медь и металлолом. Кроме того, согласились на присутствие на отечественном рынке компаний со стопроцентным иностранным капиталом в сферах производства компьютерной техники, дистрибуции товаров и бизнес-услуг.

 

Абхазский рубеж

 

В конце 2007 года Россия ближе всего подошла к вступлению в ВТО – все болезненные вопросы с ключевыми участниками организации были урегулированы, противоречия сняты. Однако большая Россия неожиданно «споткнулась» о маленькую Грузию: последняя отозвала свою подпись под протоколом о завершении двусторонних переговоров, поставленную еще в 2004 году, и выдвинула новые условия. Тбилиси потребовал отменить запрет на поставку грузинских вин в РФ, открыть КПП «Верхний Ларс» и допустить грузинских таможенников на КПП в Абхазии и Южной Осетии.

 

На взгляд российской стороны, противоречия носили чисто политический характер и не имели отношения к ВТО. «Мы должны смотреть правде в глаза, а она заключается в том, что из четырех вопросов, которые ставит Грузия, лишь один – и мы можем с этим согласиться – имеет прямое отношение к нашим будущим обязательствам в ВТО: защита географических наименований грузинских вин и минеральных вод», – констатировал глава российской делегации на переговорах по ВТО Максим Медведков. Тем не менее штаб-квартира ВТО в Женеве приняла сторону Тбилиси, поскольку, согласно Марракешским соглашениям, государства всегда могут возобновить двусторонние переговоры.

 

В августе 2008 года, после начала войны в Южной Осетии, российско-грузинский конфликт окончательно переместился из экономической плоскости в политическую. По инициативе Грузии и при поддержке Вашингтона вопрос о членстве России в ВТО был отложен. Переговоры с Тбилиси были возобновлены лишь в марте 2011 года при посредничестве Швейцарии. Неоднократные попытки договориться проваливались раз за разом. Наконец после ноябрьской встречи Медведков сообщил, что делегации достигли договоренности относительно мониторинга грузов на границе Абхазии и Южной Осетии: стороны будут привлекать к аудиту независимые компании и передавать информацию в интегрированную базу данных ВТО. По его словам, согласованный проект «не выходит за рамки принципиальной российской позиции». Однако оппозиция считает, что «Москва сдала Абхазию и Осетию».

 

Остались технические детали: ратификация протокола о присоединении России к ВТО в Совете Федерации РФ, на что отводится 220 дней. Через месяц после этого страна станет полноправным членом торгового клуба. Однако разногласия продолжаются. Две недели назад министр иностранных дел Сергей Лавров пригрозил, что Россия откажется от части своих обязательств в рамках ВТО в отношениях с США, если продолжит действовать поправка Джексона – Вэника, ограничивающая торговлю между нашими государствами.

 

Санкт-Петербург

 

------------------------------------------------------------------------

ВТО и перспективы Северо-Запада - По сценарию консервации

 

6 Февраль 2012

Эксперт

С точки зрения агропромышленной отрасли Россия – неразвитая страна, которой нужен бюджет развития, а не остановка на достигнутом уровне, полагает Давид Эпштейн

 

Еще до начала интервью собеседник журнала «Эксперт С-З» главный научный сотрудник Северо-Западного НИИ экономики и организации сельского хозяйства Россельхозакадемии доктор экономических наук Давид Эпштейн предупредил: «Я не сторонник предсказаний о гибели агропромышленного комплекса России. Наше сельское хозяйство и не такое переживало. Переживет и это». Но, как выяснилось в ходе разговора, борьба за выживание будет нелегкой.

 

Бюджет неразвития

 

– Давайте начнем с долгосрочного прогноза: к каким последствиям для сельского хозяйства приведет вступление России в ВТО?

 

– Вхождение в ВТО окажется тяжелым, и в какой-то период напряженность будет нарастать. Дальше все будет зависеть от мер, принятых государством. Или произойдет нечто неожиданное, давно не бывалое – начнутся вливания государства в сельхозтехнику, в дороги, в инфраструктуру. Но пойти по этому пути будет непросто: согласно требованиям ВТО, есть много ограничений по субсидированию сельхозпроизводителей.

 

Второй вариант такой. Сначала селяне, затем специалисты по сельскому хозяйству и наконец правительство увидят, что ситуация развивается в плохую сторону: падение рентабельности, сокращение производства, увеличение продуктового импорта, рост угрозы продовольственной безопасности страны. Увидят и поставят вопрос об изменении условий членства в ВТО. А для начала понадобится так называемое расследование, в рамках которого надо будет всем партнерам по ВТО доказать, что виноваты именно условия членства, а не плохая работа. А это всегда непросто, и могут возникнуть многочисленные встречные претензии.

 

– Условия, на которых мы входим в ВТО, настолько плохи, что пессимистический сценарий развития событий для сельхозпроизводителей неизбежен?

 

– Принятые условия ставят отечественных сельхозпроизводителей в заведомо неравное положение с конкурентами из Евросоюза. Европа еще в конце XIX века поняла, что сельское хозяйство не может быть целиком в рынке. Государство должно его поддерживать как из социальных, так и из стратегических соображений. После второй мировой войны, когда вопрос формирования мира социальной гармонии встал крайне остро, позиция эта особенно укрепилась. С тех пор господдержка аграриев в странах Европы только наращивалась. И пришла к уровню, который на порядок отличается от российского. Европейский сельхозпроизводитель получает около 700 долларов государственной поддержки в расчете на гектар засеянной земли, российский – 20-25 долларов. Если считать к выручке, что, вероятно, более корректно, то у них доля госсубсидий в каждом заработанном рубле – от 20% и более, в зависимости от года. У нас эта доля никогда не превышала 5%.

 

Тем не менее, согласно договоренностям, нам поставлены ограничения по объему госсубсидий. На ближайший период она не должна превышать 9 млрд долларов в год. Но в очень короткие сроки, начиная с 2013-го и до 2018 года, предписано сократить прямую господдержку, то есть влияющую на рынки и цены, до 4,5 млрд долларов – практически до уровня, который выбирается сейчас.

 

Это было бы логично, если бы Россия обладала развитым сельским хозяйством. Но мы за 1990-е годы потеряли половину валового производства в сельском хозяйстве, в 2000-е утратили более 60% средних и крупных предприятий, занятых в сельхозпроизводстве, свыше 50% работников, порядка 40 млн га земли, сотни сел и поселков. С точки зрения агропромышленной отрасли Россия – неразвитая страна, нам еще расти и расти. Нам нужен бюджет развития, а не консервация на достигнутом уровне.

 

И вот что самое интересное. Похоже, никто не собирается наращивать в ближайшие годы субсидирование сельского хозяйства даже до разрешенного ВТО уровня – до 9 млрд долларов в год. Увеличение финансирования не запланировано ни на 2013-й, ни на 2014 год. Правда, есть проект государственной программы «Развитие сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на 2013-2020 годы», в котором предусмотрен рост господдержки до 300 млрд рублей в год. Но этот документ никак не увязан с вступлением в ВТО. Его будут пересматривать, и не факт, что эта цифра останется неприкосновенной.

 

Три корзины

 

– Известно, что ограничения ВТО касаются не только размера, но и форм господдержки.

 

– Это самое главное. В Евросоюзе в ВТО различают три вида господдержки сельского хозяйства. Первый – так называемая желтая корзина. Это меры, которые влияют на объемы производства и формируют конечные цены на продукцию. Они наиболее распространены в России, но именно по желтой корзине больше всего запретов и ограничений.

 

Второй – синяя корзина, в которую входят меры, связанные с сокращением сельхозпроизводства. Они направлены на помощь сельхозпроизводителю, вынужденному сокращать производство по решению правительства. Но нам они не особо интересны: у нас пока не идет речь о сокращении производства, нам надо расти, повышать производительность. Дай российскому производителю определенную сумму дотаций на гектар без привязки к урожайности – и лишишь его стимула работать над повышением эффективности.

 

Есть еще зеленая корзина. В ее рамках можно наращивать поддержку без ограничений, вкладывая бюджетные средства в образование, науку, инфраструктуру села. Это замечательно: отраслевая наука многие годы недофинансируется, село разрушено. Но это косвенные меры, не оказывающие прямого воздействия на производство. Мало построить дороги – по ним ведь надо будет что-то возить. За счет «зеленого» и «синего» нам село не вытащить. Российскому сельскому хозяйству, по моему убеждению, нужна прямая поддержка.

 

– Почему ему так необходима прямая поддержка?

 

– Отечественное сельское хозяйство уже два десятилетия выживает в драконовских условиях диспаритета цен: повышение стоимости средств производства в динамике значительно опережает рост цен на сельхозпродукцию. Думаю, ситуация будет только усугубляться.

 

Формально у России перед другими членами ВТО нет обязательств по поддержанию или подтягиванию цен на энергоносители до мирового уровня. Но они должны продаваться с прибылью – таково требование ВТО. Поэтому цены на энергоносители растут на 10-20% ежегодно. А стоимость базовых энергетических ресурсов тянет за собой практически все остальные цены. До вступления в ВТО правительство могло прямыми субсидиями частично компенсировать селу эти ежегодные потери. Теперь же, ввиду ограничений, наложенных на прямую поддержку, оно не сможет делать это в растущих объемах.

 

Частично увеличение затрат покрывалось и за счет повышения цен на сельхозпродукцию. Но и эта возможность после вступления в ВТО будет сильно ограничена. В соответствии с принятыми условиями, таможенные пошлины на импортируемую сельскохозяйственную продукцию снизятся примерно на пять процентных пунктов. Это потянет вниз и цены отечественных сельхозпроизводителей. Вроде бы немного. Но рентабельность сельского хозяйства у нас в последние годы находится на уровне 9-11%, так что такое снижение цен приведет к потере почти половины прибыли. Это катастрофично. Для устойчивого развития и расширения производства в животноводстве и растениеводстве необходимо иметь рентабельность на уровне 30%.

 

Плохие времена

 

– Какие отрасли агропромышленного комплекса окажутся в зоне наибольшего риска?

 

– Растениеводство в первую очередь. Вроде бы по зерну в последние годы неплохие урожаи, экспорт вырос. Но выгоду от вывоза зерновых получают оптовые торговцы, банки, экспортеры, а не производители. Государство почти не регулирует рынок зерна. В итоге производство нестабильно, имеет место тенденция к снижению посевных площадей, качество зерна ухудшается, его себестоимость за последние шесть лет удвоилась.

 

Плохие времена ждут мясное животноводство. Свиноводство в последние годы развивалось неплохо. Лет шесть назад с запуском приоритетного национального проекта «Развитие АПК» в эту отрасль пошли крупные инвестиции, построены свинокомплексы, производство мяса идет в рост. В том числе – благодаря господдержке, установлению таможенных пошлин и квот на импорт мяса и живых свиней. И вдруг, вступая в ВТО, мы берем на себя обязательство уменьшить пошлины на ввоз живых свиней с 40 до 5%, причем квоты на этот импорт не распространяются. А на ввоз свинины в рамках квоты пошлина упадет с нынешних 15% до нуля. При такой «форе», подаренной нашим правительством импорту, трудно придется даже крупным производителям, не говоря о фермерах.

 

Снизятся пошлины и на ввозимую переработанную мясную продукцию – с 25 до 10%. Это очень много. А значит, импорт начнет активно вытеснять российскую продукцию.

 

– То есть не устоит ни одна отрасль?

 

– Птицеводство устоит. У него более счастливая судьба. Еще с 1970-х – 1980-х годов осуществлялась государственная программа по его развитию: построена сеть фабрик, начали закупать зерно за границей для ускоренного развития кормовой базы. Промышленное производство мяса птицы и яиц быстро росло. В 1990-е птицеводство существенно просело, но птицефабрики, средства производства, коллективы остались. Поэтому восстановление шло тоже стремительно. Свою роль сыграли своевременно введенные квоты на импорт «окорочков Буша». В 2000-х годах предприятиям отрасли удалось провести переоборудование, внедрить современные технологии.

 

С 1998 года в России потребление мяса и мясопродуктов на душу населения выросло с 40 до 63 кг в год. Эти два десятка дополнительных килограммов обеспечены в основном дешевым мясом птицы. Птицеводство оказалось наиболее подготовленным к вступлению в ВТО. Но именно для него сохранены протекционистские меры – квоты на импорт и ввозные пошлины.

 

Украина без сала

 

– Но ведь для конечного потребителя вступление в ВТО все же окажется благом – ожидается снижение цен на продовольствие...

 

– На некоторое время – несомненно. Но продукты подешевеют непринципиально. Скажем, килограмм говядины сбавит в цене рублей 20-25. Далее снижение цен приведет к падению рентабельности, которая будет «отжиматься» за счет наименее защищенного звена – производителя. В первую очередь рухнут слабые предприятия, а у нас таких, думаю, три четверти. Сначала их место займут более крупные производители, но в перспективе и они почувствуют уменьшение «подушки рентабельности». Рынки заполнит иностранная продукция. После этого цены начнут повышаться, а разговоры об импортозамещении и продовольственной безопасности, ведущиеся правительством последние два года, можно будет благополучно забыть.

 

– Вы излагаете пессимистический сценарий развития событий. А что будет в лучшем случае?

 

– Опыт Украины, вступившей в ВТО три года назад, подсказывает, что оптимистического сценария нет. Украина как раз на сельском хозяйстве очень сильно почувствовала, чем оборачивается, например, резкое снижение пошлин на свиней, на сахар. У них резко пошел в гору импорт свинины – в 2,3 раза за три года. Смешно говорить: Украина импортировала около 40 тыс. тонн сала в 2011 году. Импортный сахар-сырец завоевал заметную долю на внутреннем рынке, а экспорт сахара прекратился. Да и другие отрасли много потеряли.

 

– Неужели во вступлении в ВТО нет положительных моментов?

 

– Разумеется, есть. Например, предусмотрено снижение таможенных пошлин на импортные товары промышленного производства – значит, сельхозтехника, закупаемая за границей, может стать для отечественного производителя дешевле. В среднем можно ожидать, что в результате конкуренции цены уменьшатся примерно на 2%. Но это среднее значение. Есть позиции, по которым снижение будет существенно больше. Это, безусловно, плюс, но он не сможет нивелировать негативные последствия от вступления России в ВТО для отечественного производителя. Кроме того, мы рискуем окончательно загубить российское сельскохозяйственное машиностроение, которое и так пребывает в плачевном состоянии.

 

Санкт-Петербург

 

 

------------------------------------------------------------------------

ВТО и перспективы Северо-Запада - Воспользоваться временным лагом

 

6 Февраль 2012

Эксперт

 

Будущее российских регионов зависит от того, насколько эффективно и качественно федеральные власти смогут адаптироваться к новым вызовам, выровнять инвестиционную привлекательность всех производственных отраслей, считает вице-губернатор Ленинградской области Григорий Двас

 

Регионам Северо-Запада еще предстоит в полной мере осознать, чем чревато для них вступление России в ВТО. Впрочем, основной тренд уже очевиден – им волей-неволей придется играть по правилам, предложенным федеральным центром. На региональном уровне изначально заложено мало полномочий, позволяющих минимизировать экономические риски, утверждает вице-губернатор Ленинградской области Григорий Двас.

 

– Российские компании можно разделить на три базовые группы. В первую входят те, для кого вступление в ВТО играет положительную роль, позволяя не только расширить рынки сбыта, но и существенно улучшить собственное экономическое положение: предприятия черной металлургии, производители минеральных удобрений. Вторая группа объединяет тех, кому новая реальность принесет скорее отрицательные эмоции. Это прежде всего компании агропромышленного сектора, машиностроения, пищевой и легкой промышленности. И наконец, наиболее многочисленная группа – бизнес, на который предстоящее событие напрямую не влияет: предприятия топливно-энергетического комплекса, нефтегазового сектора, цветной металлургии и т.д. При этом суммарный выигрыш, который получат от вхождения России в ВТО компании, находящиеся в «зеленой» зоне, существенно больше, чем проигрыш, в котором могут оказаться (подчеркиваю: именно могут, а не точно окажутся) представители «красной» зоны.

 

Поэтому будущее российских регионов зависит прежде всего от того, предприятия какой группы являются бюджетообразующими для той или иной территории. А также от того, насколько эффективно и качественно федеральные власти смогут адаптироваться к новым вызовам, выровнять инвестиционную привлекательность всех производственных отраслей, нивелируя тем самым возможные экономические потери.

 

Нейтральная зона

 

– Компании какой группы преобладают в Ленинградской области?

 

– Мы, скорее всего, относимся к той самой нейтральной зоне. Ленинградская область в экономическом отношении достаточно устойчива, риски от вступления в ВТО существуют у предприятий, формирующих не более 20-25% валового регионального продукта. В этом смысле можно не беспокоиться за экономику Ленобласти в целом, но, естественно, нас интересует судьба конкретных компаний и конкретных районов. Разрабатываются меры, которые позволят нивелировать негативный эффект, хотя, конечно, механизмов, которые позволяют это сделать на региональном уровне, не хватает. Более мощные инструменты сконцентрированы на федеральном уровне.

 

– В каких параметрах может быть выражена эта поддержка?

 

– Когда мы обсуждаем, к примеру, вопрос конкурентоспособности регионов, то оперируем условиями зачастую довольно искусственными. Главный тезис – все сегменты равны: одна и та же ставка налогов на прибыль, на имущество, на добавленную стоимость. Но при этом упускается из виду, что фактическая налоговая нагрузка на разные отрасли у нас совершенно различная. И это сказывается как на инвестиционной привлекательности, так и на их фактическом состоянии.

 

Есть регионы, экономика которых целиком или в значительной части связана с теми отраслями, которые проиграют от вступления в ВТО. Например, Ивановская область – явная зона риска с преобладанием легкой промышленности и машиностроения. При этом отсутствуют эффективно действующие механизмы межбюджетных трансферов. Мы не можем говорить о едином социальном пространстве в России. Разница средств, которые направляются в разных субъектах федерации на исполнение одних и тех же полномочий, к примеру, в образовании и здравоохранении, измеряется, к сожалению, не разами, а десятками раз.

 

Доступность услуг одинакового качества для граждан России, проживающих в регионах, разная. Вступление в ВТО несет угрозу дальнейшего увеличения разрыва в уровне обеспеченности социальными услугами. Такое ощущение, что мы в гораздо большей степени заинтересованы во вхождении в ВТО, чтобы обеспечить положительный эффект для отдельных компаний, но не для всей страны. Нужно сконцентрироваться именно на том, чтобы выработать решения, исключающие негативные последствия от вступления в ВТО. Никаких намеков на то, что работа в этом направлении ведется, пока нет.

 

Если мы поменяем налоговое законодательство, то запросто сможем, к примеру, искусственно снизить прибыльность нефтегазового комплекса, увеличить экономическую привлекательность машиностроения или легкой промышленности. Но для этого необходимо принимать решения, которые отталкиваются от расчетов конкурентоспособности российской экономики по отношению к экономикам других стран. К сожалению, этого не происходит. Еще имеется временной лаг до фактического вступления в ВТО, а точнее, до введения ограничительных мер, которые накладываются на каждого члена этой организации. И мы можем подготовиться, с тем чтобы не произошло неприятной ситуации, когда будут потеряны если не целые отрасли, то по крайней мере крупные или градообразующие предприятия.

 

Не ищем банальных путей

 

– Рецепт может быть единым?

 

– Нет, набор мер различен для разных отраслей. К примеру, если брать в качестве единого блока агропромышленный сектор и пищевую промышленность, очевидно, что меры, в которых нуждается этот блок, связаны даже не с вступлением в ВТО, а с необходимостью исполнить концепцию продовольственной безопасности. Причем надо изначально понимать, дабы не строить иллюзий, что выполнение этой концепции убыточно, применительно к России ее невозможно реализовать, базируясь только на рыночных принципах. Если мы понимаем, что нельзя допустить превышения критического значения доли импортного продовольствия, пусть и не по всем товарным группам, то должны обеспечить выпуск этой продукции. При этом не исключаю, что по определенным видам продовольственных товаров должно происходить дотирование за счет федерального бюджета.

 

– Но дотирование из федерального бюджета при вступлении в ВТО будет запрещено…

 

– Значит, дотирование должно осуществляться не путем банального вливания средств, а за счет установления иных параметров налогообложения, иных тарифов для производителей по всем видам потребляемых ресурсов, особенно на услуги естественных монополий. В любом случае мы должны принимать такие решения, нерыночные.

 

По другим отраслям набор мер поддержки уже иной. На региональном уровне есть определенные механизмы, но они менее значимы по своим показателям. К примеру, мы в Ленинградской области уже реализуем большую программу поддержки легкой промышленности, в рамках которой осуществляется субсидирование процентных ставок по кредитам для модернизации, введены пониженные ставки налогов. Но в условиях Ленобласти это возможно потому, что, во-первых, экономическое состояние региона позволяет обеспечить финансовую поддержку. А во-вторых, сектор легкой промышленности немногочисленный, особого ущерба нашему бюджету эти меры поддержки не нанесут.

 

В благостном неведении

 

– Насколько бизнес осведомлен о предстоящих новациях?

 

– Бизнесмены делятся на тех, кто пытается понять и проанализировать перспективы, и на тех, кто предпочитает оставаться в благостном неведении. Вторые мотивируют свою отстраненную позицию не тем, что «очень сложно и не понять». Они говорят: да, наша отрасль находится в зоне риска, может испытать проблемы, потерять конкурентоспособность. Но в этой отрасли мы самые современные, понятно, что многие конкуренты погибнут первыми. Но мы погибнем последними, и, возможно, к этому моменту будет придумано противоядие в виде мер господдержки. Вот, пожалуй, основной замысел бизнеса.

 

– Привлечет ли вступление в ВТО новых инвесторов в регион?

 

– Эти перспективы, вероятно, можно обсуждать в отношении многих регионов России, но не для Ленобласти. Инвестиционная привлекательность базируется на конкурентных преимуществах, так сказать, первого рода – на геоэкономическом положении, к примеру, или трудовом потенциале. Преимущества второго рода, как правило, создаются искусственно: низкий уровень заработных плат, налоговые преференции. Очевидно, что эта константа изменчива: зарплаты можно повысить, преференции убрать.

 

Инвесторы, приходящие в Ленобласть, изначально получают неизменные конкурентные преимущества – то же географическое положение. Вступление в ВТО не повлияет существенно на условия ведения хозяйственной деятельности инвесторов в регионе. У нас останется протяженная граница со странами Евросоюза, возможность обеспечить удобную логистику грузов. Естественно, необходимо просчитать и спрогнозировать, как изменится ситуация в тех конкретных отраслях, которые могут пострадать от вступления в ВТО с точки зрения инвестиционной привлекательности. Но проведенные на данный момент расчеты не показывают снижение инвестиционной привлекательности и конкурентоспособности предприятий, расположенных в Ленинградской области.

 

Санкт-Петербург

 

 

------------------------------------------------------------------------

ВТО и перспективы Северо-Запада - Стопор для инновационных реформ

 

6 Февраль 2012

Эксперт

 

Российская нанотехнологическая отрасль конкурентоспособна на мировом уровне, а вступление страны в ВТО придаст дополнительный импульс развитию инновационной экономики, полагает председатель правления корпорации «Роснано» Анатолий Чубайс. Европейский центр социально-экономических исследований (CASE) по заказу «Роснано» подготовил доклад о последствиях вступления в ВТО для инновационного сектора российской экономики, в том числе для наноиндустрии. Его результаты свидетельствуют, что, в частности, объем производства в связанных с нанотехнологиями секторах может в среднесрочной перспективе дополнительно вырасти на 7,6%.

 

Присоединение к ВТО окажет наиболее позитивное влияние на инновационное производство в таких сегментах российской экономики, как химическая промышленность, металлургия и производство машин и оборудования, позволив увеличить выпуск продукции, ориентированной как на внутренний рынок, так и на экспорт.

 

Между тем в отчете Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) говорится, что Россия должна усилить защиту интеллектуальной собственности и конкурентоспособность, вкладывать больше средств в исследования и разработки для стимулирования инноваций и предпринимательства через экономику. Аналитики ОЭСР предлагают РФ опираться на собственную сильную базу государственных исследовательских институтов в области науки и техники и приверженность инновациям на политическом уровне, которая поможет использовать ресурсы НИОКР более эффективно. Текущая инновационная политика слишком сосредоточена на высоких технологиях. Это означает, что она не учитывает большую часть экономики страны. Больший упор должен быть сделан на низкотехнологичные сегменты и сферу услуг.

 

Присоединение к ВТО позволит России использовать быстрорастущие мировые рынки инжиниринговых услуг, признают в ОЭСР, однако развитию инновационной системы страны по-прежнему препятствует ряд факторов. В том числе очень низкий уровень исследований, разработок, а также инновационной деятельности на предприятиях, отсутствие конкуренции и высокий уровень коррупции при слабых инфраструктуре и регулировании. Усилия по реформированию также часто стопорятся активным сопротивлением институциональной инерции.

 

 

------------------------------------------------------------------------

ВТО и перспективы Северо-Запада - Игра с нулевой суммой

 

 

6 Февраль 2012

Эксперт

Влияние членства в ВТО на отрасли Северо-Запада России зависит как от их качества, так и от уровней защиты от негативных тенденций

 

Считается, что каждый глава нашего государства стремится отметить период своего правления знаковым внешнеполитическим достижением, к которым, как правило, можно отнести присоединение к какой-либо из авторитетных международных интеграционных структур. При Борисе Ельцине таким достижением стало вступление в Совет Европы – наименее требовательный с точки зрения условий членства «клуб» из доступных России на тот момент. Уже в начале первого президентства Владимира Путина возрос интерес властей к переговорам о присоединении страны к другой значимой структуре – Всемирной торговой организации (ВТО).

 

Активность правительства на этом поприще стала особенно заметна в первой половине прошлого десятилетия, однако политизация вопроса западными переговорщиками и в целом несколько завышенные требования партнеров по переговорам в конце концов охладили стремление руководства России любой ценой попасть в ряды ВТО. После того как в 2008 году членом ВТО стала Украина, а значит, нам в довесок к Грузии стало необходимо договариваться и с одним из основных конкурентов в ряде отраслей, процесс почти официально был переведен в «фоновый режим».

 

Металлурги, ранее поддерживавшие идею вступления в ВТО в надежде получить инструменты для эффективной борьбы с американским и европейским антидемпингом, переориентировали экспортные потоки в Китай и приобрели активы за рубежом. Автопроизводители смирились с высоким уровнем ввозных пошлин и локализовали сборку внутри страны. Компания «Газпром» продолжила повышать внутренние цены на газ, руководствуясь не требованиями европейских переговорщиков, а собственными бизнес-интересами. Аналитики уже привыкли к дежурным заявлениям чиновников о возможности завершения переговорного процесса «до конца текущего года».

 

Вступление России в ВТО, которое на сегодняшний день является делом решенным, состоялось как бы неожиданно, несмотря на то что переговорный процесс растянулся на значительно больший период, чем среднестатистические пять-семь лет. Сложно сказать, сыграло ли тут роль стремление Дмитрия Медведева отметить свое президентство решением этой важной внешнеполитической задачи либо западные партнеры просто отчаялись добиться согласия России на более жесткие условия вступления на фоне той последовательности, с которой делегация страны отстаивала каждый переговорный пункт.

 

Что дальше

 

На протяжении полутора десятков лет переговорного процесса ни экономисты-теоретики от науки, ни экономисты-практики от бизнеса не смогли прийти к выводу о полезности либо пагубности членства в ВТО для России. Далее оценивать последствия придется уже не на бумаге, а в реальной жизни. Не берясь предсказать окончательное сальдо плюсов и минусов членства для страны в целом, можно ограничиться несколькими более приземленными и конкретными тезисами.

 

Во-первых, членство в ВТО – скорее признание соответствия уровня регулирования международной торговли, конкуренции и инвестиций в стране общепринятым нормам, нежели какие-то новые обязательства. Это значит, во-вторых, что Россия уже произвела многочисленные преобразования в законодательстве в соответствии с требованиями ВТО, а факт присоединения лишь формализует эти изменения. В-третьих, как следствие второго, само по себе вступление не приведет ни к коренным, ни к немедленным изменениям в положении отраслей отечественной экономики.

 

В-четвертых, влияние ВТО на отрасли будет различным в зависимости от их качества, а также текущего и конечного уровней защиты. В-пятых, конечные последствия для торгового баланса страны зависят от общей конкурентоспособности ее экономики. Учитывая, что российский экспорт представлен в основном сырьевыми товарами, которые почти не затрагиваются соглашениями ВТО, радикального влияния вступления в организацию на торговый баланс ждать не стоит. В-шестых, изначальная национальная принадлежность производителя, в виде дочернего предприятия осуществляющего деятельность на территории РФ, не имеет большого значения ни для сотрудников этого предприятия, ни для показателя валового продукта.

 

И наконец, в конечном счете либерализация и гармонизация торговли приносят выгоду конечному производителю, который получает товары и услуги с лучшим соотношением цены и качества. Влияние же вступления в ВТО на экономику Северо-Западного федерального округа (СЗФО) нужно оценивать с точки зрения структуры экономики региона (как сегодня, так и в перспективе) и последствий для основных отраслей.

 

Отраслевой разрез

 

Наиболее обсуждаемыми отраслями экономики СЗФО в дискуссиях о влиянии на региональную экономику членства России в ВТО почему-то уже традиционно являются машиностроение, сельское хозяйство и лесопромышленный комплекс. При этом сельское хозяйство занимает всего пару процентов ВРП Северо-Запада, а вся обрабатывающая промышленность, крупнейший сегмент с долей около 20%, тем не менее не обладает абсолютно доминирующим значением и представлена отраслями, совершенно по-разному относящимися к международной конкуренции.

 

Так, судостроительная промышленность, в настоящее время представленная государством и со стороны заказчика (Военно-Морской флот и контролируемые государством сырьевые компании), и со стороны производителя (с переходом ряда региональных предприятий под контроль государственной Объединеной судостроительной корпорации), вряд ли почувствует влияние ВТО. Энергетическое машиностроение в значительной степени защищено огромным объемом отложенного спроса со стороны отрасли, технологически завязанной на отечественную продукцию. Кроме того, для тех же «Силовых машин», примерно поровну распределяющих продукцию между российским и экспортными рынками, международная конкуренция привычна.

 

Остается автомобильная промышленность, для которой либерализация торгового режима действительно должна бы представлять проблему: иностранных производителей заманивали в автокластеры, в частности, высокими импортными пошлинами на автомобили и комплектующие. В рамках вступления в ВТО для каждого сегмента автопрома были определены индивидуальные условия. Так, пошлины на новые легковые машины уменьшатся с момента вступления с 30 до 25%, а затем в течение семи лет до 15%.

 

В этот период локализация иностранных автопроизводств на территории региона, по-видимому, продолжится: российский авторынок – один из наиболее крупных и быстрорастущих в Европе, а значит, осваивать его зарубежные автоконцерны будут «изнутри». На подержанные легковые автомобили пошлины снизятся сразу до 25%, а уже через два года – до 15-20%. Впрочем, ввоза так называемого «автохлама», по-видимому, либерализация не коснется.

 

Среднее уменьшение пошлин на новые грузовые автомобили составит сразу после вступления в ВТО 10-15%: учитывая темпы, с которыми производители зарубежной грузовой и строительной техники налаживают производство в СЗФО и вообще в России, желание осваивать высокий потенциал нашего рынка имеет приоритет перед нюансами таможенного режима. Заметно снизятся барьеры на пути зарубежной сельскохозяйственной техники (пошлины изменятся с 15 до 5-10%), при том что иностранные компоненты и технологии уже и так составляют значительную часть в производстве сельхозтехники на Северо-Западе. Опять же, нужно вспомнить о выгодах, которые такое решение принесет агропромышленному комплексу.

 

Подстраховаться

 

К слову, производители сельхозпродукции и продуктов питания – одни из участников рынка, которые могут почувствовать усиление конкуренции: условия присоединения к ВТО предусматривают снижение пошлин на импорт продовольственных товаров. Кроме того, согласованный уровень поддержки сельского хозяйства (4,4 млрд долларов) близок к нынешнему (4 млрд долларов) и более чем вдвое меньше ориентиров, заложенных в планах Министерства сельского хозяйства РФ. Впрочем, благоприятная конъюнктура мировых рынков сельскохозяйственной продукции и устойчивый рост ее потребления внутри страны позволяют крупным предприятиям агропромышленного комплекса демонстрировать высокий уровень рентабельности, подчас недоступный в обрабатывающей промышленности.

 

Другой чувствительный к таможенному режиму сектор – лесопромышленный комплекс. Условия вступления в ВТО, скорее всего, обрадуют скандинавских покупателей российского древесного сырья: по-видимому, России придется отказаться от высоких вывозных пошлин на древесину, которые использовались не только в качестве стимула для развития внутренней лесопереработки, но и как политический рычаг в ситуациях, когда нужно было повлиять на северных соседей. Впрочем, те отечественные лесопромышленники, которые не располагают собственными перерабатывающей базой и целлюлозно-бумажными комбинатами, не останутся внакладе, получив возможность экспортировать древесину. Другой вопрос – судьба многочисленных проектов по возведению новых целлюлозно-бумажных комбинатов в СЗФО и за его пределами, многим из которых, видимо, суждено остаться на бумаге. Впрочем, эти планы и ранее подвергались активной критике экспертов по причине недостаточной лесозаготовительной базы на соответствующих территориях.

 

Сырьевая специализация экономики РФ, к сожалению, – ее главная страховка от негативных последствий членства в ВТО: как правило, на пути сырья возводится меньше всего торговых барьеров. Говоря о сырье, нельзя обойти вниманием перспективы металлургии, представленной в СЗФО в том числе крупными предприятиями, такими как «Северсталь» и «Ижорские заводы». Представители этой отрасли еще несколько лет назад были главными энтузиастами присоединения к ВТО из-за антидемпинговых пошлин и квот со стороны ЕС и США в отношении российской металлопродукции.

 

Переориентация спроса

 

Однако за прошедшие годы отечественные металлурги во многом утратили интерес к экспорту продукции на европейский и американский рынки. Этому способствовали рост внутреннего спроса, уменьшение потребности в стали на фоне кризиса строительства и автопрома в США и ЕС, а также, разумеется, переориентация металлургического экспорта на азиатский рынок. Особо заинтересованные в присутствии на европейском и американском рынках российские металлургические компании обзавелись активами в соответствующих странах, где действуют как локальные производители. В этом контексте ценность вступления в ВТО для металлургов снизилась.

 

В то же время очевидны негативные последствия, прежде всего обусловленные необходимостью пересмотра режима квотирования импорта металлургической продукции, который используется Россией, в частности, для защиты отечественных производителей труб от украинских конкурентов. Кроме рисков, связанных с облегчением доступа на российский рынок наиболее распространенных сортов проката черных металлов, опасность существует для производителей трубной продукции массового сегмента – обсадных, насосных и буровых труб для нефтегазовой отрасли, а также труб коммунального назначения.

 

Нельзя не упомянуть и нефтегазовый сектор, который, впрочем, не сильно зависим от пошлин, до тех пор пока иностранные покупатели имеют возможность приобретать российские нефть и газ по рыночным ценам. Международные торговые обычаи, как правило, лояльны к возможности государства эксплуатировать «природную ренту», что выражается, например, в виде прогрессивной экспортной пошлины. Проблемой являются в основном заниженные цены на сырье на внутреннем рынке, дающие преимущество использующим его отечественным промышленникам. Так, стоимость газа для потребителей РФ долгое время была основным камнем преткновения в переговорах по ВТО между Россией и ЕС.

 

В числе условий вступления – обеспечение прибыльности продаж газа на внутреннем рынке для промышленных предприятий. Оно стало одним из базовых в ходе переговоров с ЕС еще несколько лет назад, и его выполнение уже давно заложено в планы тарифных органов. Перейти к равнодоходности продаж газа на российском и зарубежном рынках «Газпром» собирается в 2015-2016 годах.

 

Кроме того, Россия теперь не сможет менять формулы расчета экспортных пошлин на энергоресурсы. Так, пошлина на газ останется на уровне 30%. В целом условия вступления в ВТО умеренно благоприятны для нефтегазового сектора страны, который выиграет, например, от снижения пошлин на некоторые виды оборудования. Остаются вопросы с установленными в отношении экспорта бензина запретительными пошлинами, но они, как любая чрезвычайная мера, вскоре прекратят действовать «естественным путем». Отметим, что Россия не взяла на себя обязательства по обеспечению равного доступа к трубопроводам для зарубежных компаний и сохранила за собой право регулирования тарифов на трубопроводный транспорт. Роль этого сегмента в СЗФО в последние годы возрастает по мере реализации крупных газо- и нефтепроводных проектов, что, разумеется, не дает права игнорировать его при анализе перспектив региональной экономики.

 

На своей земле

 

Транспорт, услуги которого вместе с услугами связи обеспечивают СЗФО солидные 11-12% ВРП, безусловно, окажется в выигрыше. Северо-Запад, и в частности Петербург, – важнейший транспортный узел, и рост объемов торговли (как импорта, так и экспорта) благоприятно влияет на всю региональную экономику. Само по себе присоединение к ВТО как к общепринятому стандарту правил торговли не в меньшей мере, чем уменьшение пошлин, стимулирует торговую и инвестиционную активность иностранных игроков. С этой точки зрения членство в ВТО – не только загрузка портов и терминалов, но и активное строительство логистических объектов, дорог, развитие сервисной и финансовой инфраструктуры.

 

Торговля как отрасль сама по себе нечасто оказывается предметом анализа при оценке последствий вступления России в ВТО, уступая в борьбе за внимание публики так называемым реальным секторам. Заметим, однако, что доля торговли в экономике Северо-Запада – более 15% ВРП – делает этот сегмент более чем реальным. Логично ожидать, что членство в ВТО, пусть и постепенно, будет способствовать росту объемов торговли и усилению непроизводственного компонента в экономике региона в целом. В конце концов, локализация производства «на своей земле» – не обязательный признак высокого уровня развития экономики и госуправления. И Америка, и Европа к настоящему времени столкнулись с эффектом перемещения промышленности в государства с меньшей себестоимостью производства. Вполне вероятно, что в свое время этому способствовало вступление в ВТО Китая. У России, в отличие от Китая, нет специфических преимуществ, которые гарантировали бы приток промышленных инвесторов и превращение страны в мировой сборочный цех. Это, однако, не внушает пессимизма.

 

Специализацией РФ на мировом рынке в обозримой перспективе останутся природные ресурсы, что не так уж плохо в эпоху высоких цен на сырье. Сырьевые доходы государства делают его интересным рынком как для внутренних, так и для международных производителей. Учитывая, что облегчение доступа иностранцев на российский рынок будет сопровождаться снижением экспортных барьеров для отечественной продукции, общий эффект от либерализации торговли для страны может оказаться близким к нейтральному. Однако специфика Северо-Западного региона и структура его экономики дают возможность получить выгоду даже в игре с нулевой суммой.

 

Санкт-Петербург

 

------------------------------------------------------------------------

ВТО и перспективы Северо-Запада - Не успели

 

6 Февраль 2012

Эксперт

Вступление в ВТО может закрепить за российским лесопромышленным комплексом роль технологически отсталого поставщика сырья и полуфабрикатов на мировые рынки

 

Лесной комплекс – одна из наиболее интегрированных в мировой рынок российских отраслей. За рубеж вывозят необработанный лес, почти всю товарную целлюлозу, газетную бумагу. В обратном направлении поставляется продукция с высокой добавленной стоимостью. Несмотря на глубокую вовлеченность в международную торговлю, отечественные лесопромышленники не чувствуют себя полностью готовыми к вступлению во Всемирную торговую организацию: сырьевая направленность отрасли не преодолена, техника и технологии не обновлены. «Главные риски, с которыми столкнется российский лесопромышленный комплекс, можно охарактеризовать фразой „проверка на конкурентоспособность“. Присоединение России к ВТО станет неким индикатором, который покажет, насколько окреп российский лесопромышленный комплекс (ЛПК), а самое главное – как он готов изменяться при введении новых правил игры», – комментирует аналитик компании Lesprom Network Игорь Новоселов.

 

Ни пошлин, ни рынков

 

Главное и вполне ожидаемое нововведение после присоединения к ВТО – снижение пошлин на экспорт круглого леса в рамках квот, размер которых будет определяться ежегодно. Согласно договоренностям, российская сторона вводит квоты на экспорт необработанной ели в размере 6,2 млн кубометров, уменьшив ставку пошлины с 25 до 13%. На необработанную сосну – 16 млн кубометров, снизив пошлину на десять процентных пунктов.

 

На необработанную березу и осину квоты не вводятся, зато устанавливаются пошлины – 7 и 5%, причем на березу пошлина даже повысилась с нулевой отметки. Финляндия, самый яростный лоббист отмены ограничений на экспорт российской березы (ряд комбинатов этой страны технологически не могут обойтись без березовой древесины), вероятно, несколько разочарована. Утешением для Суоми может послужить обещание РФ в течение четырех лет обнулить пошлины на щепу и древесную стружку, которые в последние годы вывозились на зарубежные целлюлозно-бумажные комбинаты (ЦБК) взамен закрытого пошлинами круглого леса.

 

Напомним: пять лет назад российские власти решили бороться с тем малоприятным фактом, что лесная отрасль богатейшей по запасам древесины страны прочно сидит на сырьевой игле. Комплекс поощрительных мер (программа осуществления приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов) по ряду причин так и не заработал. Осуществить запретительные меры оказалось легче: с 2006-го по 2009 год пошлина на вывоз леса поднялась с 6,5 до 25% таможенной стоимости. Довести этот показатель до заградительного уровня 80% помешал кризис 2008-2009 годов – экспортные пошлины замерли на отметке 25%. На кризис можно списать также недостаточный приток инвестиций в отрасль. Приходится констатировать, что надежды правительства на углубление отечественной лесопереработки не осуществились.

 

В выигрыше от ввода полузаградительных пошлин оказались крупные ЦБК. Благодаря избытку скопившейся на внутреннем рынке древесины они могли больше не опасаться дефицита сырья и неконтролируемого роста цен. Лесозаготовительная отрасль пережила тяжелейший кризис, так как вопреки ожиданиям правительства количество новых потребителей древесины росло значительно медленнее, чем сокращался экспорт. «За пять лет экспорт необработанной древесины из России уменьшился более чем вдвое: в 2007 году он составлял 49 млн тонн, а в 2011-м, по нашим оценкам, – 20 млн. Экспорт обработанной древесины остался на прежнем уровне – 11-12 млн тонн в год», – поясняет Игорь Новоселов.

 

Не исключено, что отмена вывозных пошлин приведет к возобновлению дефицита сырьевых ресурсов. Как заявил на Лесном форуме 2011 года министр природных ресурсов и ЛПК Архангельской области Юрий Трубин, одна из главных проблем – невозможность обеспечить проекты лесными ресурсами в полном объеме. Так, проект группы «Илим» обеспечен сырьем на 47%, компании «Соломбалалес» – на 64%, Архангельского ЦБК – не более чем на четверть. «Уступки Финляндии и Швеции серьезно ослабят позиции отечественного целлюлозно-промышленного комплекса. Стоимость сырья для резидентов может начать повышаться в связи с вывозом кругляка в Северную Европу и Китай», – предупреждает ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры Дмитрий Абазалов.

 

Впрочем, гиганты отрасли хранят спокойствие. Наученные горьким опытом, они успели сформировать собственные лесозаготовительные подразделения, удовлетворяющие от 40 до 60% их сырьевой потребности. Кроме того, отечественную древесину не ждут на прежних рынках с распростертыми объятиями. «Снижение вывозных ставок для необработанной древесины вряд ли сильно увеличит объемы экспорта, – считает Новоселов, – потому что за время действия заградительных пошлин Китай, основной рынок сбыта нашей древесины, переориентировался на закупки сырья из других стран – Новой Зеландии, Австралии, США, Канады».

 

Похожая ситуация и в Европе: потеряв российский лес, она переключилась на Канаду и внутренних поставщиков. В мае прошлого года ведущий финский научно-исследовательский институт леса Metla выступил с сообщением о том, что можно за счет собственных ресурсов удовлетворить сырьевую потребность европейских лесопереработчиков, так как теоретический потенциал всех лесов Европейского союза – порядка 1,3 млрд кубометров.

 

Ворота для импорта

 

Вторая сторона проблемы – открытие внутреннего рынка для иностранных производителей. Российские предприятия, несмотря на протекционистские меры правительства, за последние пять лет так и не смогли отвоевать внутренний рынок. Доля импорта в нишах готовой продукции деревопереработки и ЦБК, сократившаяся в период кризиса из-за курсовой разницы валют, с 2010 года вновь начала расти и по некоторым видам продукции достигает 80-100%.

 

По предположению Lesprom Network, наиболее подвержены изменениям в связи с вступлением в ВТО целлюлозно-бумажный и мебельный секторы. На мебельном рынке РФ доля импортной продукции превышает 50%. Действующие ввозные пошлины на мягкую мебель – 15, на каркасную – 20%. В течение переходных трех-пяти лет ставки упадут до 5-10,8%, что приведет к росту ввоза импортной мебели и сокращению спроса на продукцию российских производителей. Это, в свою очередь, негативно скажется на потреблении древесных плит отечественного производства.

 

Целлюлозно-бумажную промышленность также ожидает ужесточение конкуренции с зарубежными производителями. По некоторым видам продукции импортные пошлины к 2015 году упадут втрое. В частности, пошлины на газетную бумагу в рулонах или листах будут снижены с действующих 15 до 5%, на немелованную бумагу и картон – с 15 до 5-10%. В зоне особого риска окажется тарный картон (сырье для гофроупаковки). Емкость внутреннего рынка страны при существующих объемах потребления и темпах его роста примерно на 20-25% меньше, чем объемы производства на действующих мощностях. Наши предприятия до сих пор выигрывали ценовую борьбу с европейцами за счет ввозных пошлин. Но когда ворота откроются, в Россию, и в первую очередь в приграничные области СЗФО, хлынет более дешевый и качественный макулатурный картон из Европы.

 

Помимо потерь от прямой конкуренции с иностранными производителями игроки рынка могут столкнуться с потерями косвенными – от переключения потребителей на подешевевший импорт. «До 70% потребления транспортной упаковки из гофрокартона – это пищевая промышленность, а также ликеро-водочная продукция, вино, пиво, безалкогольные напитки. Также в гофроящики упаковывают бытовую химию, электронику, элементы мебели. Что произойдет, когда для импорта в широком смысле слова откроются рынки? Он будет поступать к нам уже готовым – упакованным, расфасованным. Если импортный товар на прилавках заметно потеснит отечественный, то пострадавшие фабрики, в свою очередь, снизят потребление сырья, материалов, упаковки», – предполагает заместитель директора по маркетингу и продажам, начальник экспортного отдела Архангельского ЦБК Алексей Постников.

 

Минус 30 лет

 

«Вступление в ВТО, с нашей точки зрения, – позитивный шаг для России. Но в российскую целлюлозно-бумажную промышленность много лет не было существенных инвестиций, поэтому надо очень осторожно относиться к переходному периоду, иначе многие направления могут сильно пострадать», – предостерегает генеральный директор группы «Илим» Пол Херберт. По его словам, только четыре из более чем сотни ЦБК страны провели за минувшие годы существенное переоборудование. Средний технологический возраст остальных превышает 30 лет.

 

Однако предприятия, развивавшиеся без расчета на протекционизм правительства, чувствуют себя вполне уверенно и накануне вступления в ВТО. «Инвестлеспром», запустивший в ноябре прошлого года на ЦБК «Кама» первую в России машину, изготавливающую легкомелованную бумагу, уже вынашивает планы строительства второй очереди. Группа «Илим» завершает создание производства мелованной бумаги в Коряжме, которое будет запущено в этом году, и уже ведет предпроектные работы по проекту возведения завода по выпуску мелованного картона. По мнению директора по техническому развитию дивизиона целлюлозно-бумажной продукции «Инвестлеспрома» Сергея Малкова, заявленные проекты двух групп позволят к 2015 году практически полностью обеспечить рынок мелованной бумагой собственного производства.

 

Усилия «Илима» и «Инвестлеспрома» нацелены именно на то, о чем в последние годы неустанно говорило правительство, – на импортозамещение. Ведь до сих пор вся мелованная бумага ввозилась из-за рубежа. Несмотря на это, в ходе трехлетних переговоров инвесторам так и не удалось пролоббировать повышение таможенной пошлины на этот товар. По соглашению о вступлении в ВТО, она зафиксирована на действующем уровне – 5%. «Ситуация была бы более благоприятной, если бы на три-четыре года установили пошлину 15%. Но мы все равно выиграем», – не сомневается Херберт.

 

Не все участники рынка настроены так оптимистично. Инвестиционный потенциал отрасли, и без того не удовлетворяющий потребности в модернизации, после вступления в ВТО еще снизится. «Очевидно, что российские производители вынуждены будут предложить конкурентоспособные цены по сравнению с импортом, который на 5-10% подешевеет. Это окажет негативное влияние на рентабельность и инвестиционный потенциал. Отечественный ЛПК и так страдает от нехватки инвестиций и технической отсталости, и это состояние лишь закрепится», – рассуждает Алексей Постников. Но в присоединении к торговому клубу есть и плюсы: уменьшение пошлин на импортное технологическое оборудование, химикаты, материалы, изнашиваемые части несколько облегчит комбинатам задачу их технического обновления, модернизации. Другой вопрос, что одновременно из-за падения рентабельности продаж инвестиционный потенциал ЦБК заметно пострадает.

 

«Важным моментом является то, что у России есть переходный период на становление новых международных торговых отношений, ясная программа развития. Также страна сохранила за собой право принять систему мер по защите этих отраслей в соответствии с нормами ВТО», – напоминает Игорь Новоселов. Помимо субсидий и регулирования тарифов на услуги естественных монополий у России есть возможность применять антидемпинговые защитные компенсационные меры и другой арсенал механизмов.

 

В долгосрочной перспективе, как водится, возможны два сценария развития событий. Пессимистичный – закрепление за российским ЛПК его чисто сырьевой направленности. В этом случае полуфабрикаты – целлюлоза, картон и бумага в рулонах – будут по-прежнему отправляться на экспорт, а продукция глубокой переработки – ввозиться. В оптимистичном варианте вступление в ВТО создаст предпосылки к росту объемов лесозаготовки, развитию перерабатывающих мощностей, выходу отечественных предприятий на новые рынки сбыта готовой продукции. Это, в свою очередь, приведет к повышению инвестиционной привлекательности ЛПК. Такие чудеса, подчеркивают эксперты, возможны только «при грамотной государственной поддержке лесопромышленного комплекса». Остается открытым вопрос: с чего вдруг государство, не сумевшее добиться углубления деревопереработки в более благоприятных условиях, изменит свой стиль управления?

 

Санкт-Петербург

 

------------------------------------------------------------------------

ВТО и перспективы Северо-Запада - Отряд не заметит потери бойца

 

6 Февраль 2012

Эксперт

Андрей Белентьев: «Чем больше в России будет здоровых инновационных компаний, тем проще мы переживем не только вступление в ВТО, но и в целом повышение глобальной конкурентоспособности на рынке»

 

Стратегия, предполагающая перевод российской экономики на инновационный путь развития, в результате вступления во Всемирную торговую организацию (ВТО) может претерпеть серьезные, во многом негативные для части промышленных предприятий изменения. Россия гарантирует соблюдение правил и норм организации, предусматривающих открытие отечественного рынка для зарубежных компаний и существенное ограничение господдержки отечественных товаропроизводителей. Сможем ли мы, соблюдая эти ограничения, обеспечить полноценное внедрение инноваций, зачастую требующее существенной активизации мер государственного стимулирования инновационной и инвестиционной активности? Генеральный директор ЗАО «Транзас» Андрей Белентьев настроен оптимистично. И объясняет свой оптимизм тем, что российские инновационные компании, по сути, уже интегрированы в мировую экономику настолько, что членство страны в ВТО им ничем не грозит.

 

– Прежде чем говорить о влиянии ВТО на инновационную стратегию развития России, продекларированную на самом высоком уровне, давайте определимся: смогло ли правительство в целом перейти от деклараций к реальным делам или разговоры о перспективах инновационных компаний при вступлении в ВТО излишне поспешны из-за наличия более серьезных проблем?

 

– Безусловно, качественное развитие инновационного бизнеса в России идет. Как благодаря поддержке государства, так и без его участия. Почему это требуется государству, очевидно: мы просто обязаны после стольких лет разговоров наконец перевести деньги, полученные от продажи сырьевых ресурсов, в высокие технологии. По критической массе интеллектуальных возможностей мы к этому прорыву давно готовы.

 

Для бизнеса преимущество инновационного пути столь же очевидно. Только этот путь позволит компаниям успешно конкурировать не только на внутреннем, но и на внешнем рынке. Конечно, как и в любом развивающемся проекте, в том, как реализуется инновационная стратегия, есть и достоинства, и неизбежные недостатки. Уверен, что весь негатив в итоге уйдет. Тем более что взаимодействие с иностранными рынками идет давно, оно началось намного раньше вступления в ВТО, и первые шишки давно набиты.

 

Не отвертеться от интеграции

 

– Ожидаете ли вы, что ряд условий членства в ВТО, в частности отказ от государственного субсидирования ряда промышленных отраслей, сведет на нет усилия компаний по модернизации производства?

 

– Я считаю, что не нужно сравнивать вступление в ВТО с глобальным переделом рынка, хаосом, беспорядками и умиранием российского бизнеса. Как я уже сказал, интеграция в мировую торговлю началась давно. Отмена субсидирования каких-то сегментов экономики в масштабе страны также должна рассматриваться спокойно.

 

Хотел бы предложить аллегорию, актуальную для рынка инновационных технологий, которую, в принципе, можно перенести практически на все современные отрасли. В России есть отряд инновационных компаний-бойцов. Отряд не то чтобы очень многочисленный, он явно должен быть больше, но – боевой и работоспособный. Как в любом отряде, есть показания по здоровью солдат. Тем, кто в добром здравии, никакая помощь не нужна. Командирам необходимо просто подбодрить их и периодически показывать свою заинтересованность. Легкораненых – вылечить и поставить в строй.

 

А вот с тяжелоранеными, которые «прогнулись» в кризисный период и не смогли устоять, потерпели неудачу из-за собственных просчетов, нужно распрощаться без сожаления. Захоронить, но с почестями, потому что определенную миссию они все же выполнили. Так вот, чем больше в России будет здоровых инновационных компаний, тем более здоровым будет рынок, тем легче пройдет повышение уровня его глобальной конкурентоспособности. Повторюсь: коллапс от того, что мы станем членами ВТО, не произойдет. Возможно, это заставит бизнес развиваться более самостоятельно, без оглядки на дотации и преференции, внедрять инновации, повышать собственные конкурентные преимущества. Но опять же, современные компании и сейчас повышают конкурентоспособность своих продуктов. Можно предположить, что вступление в ВТО что-то изменит для тех, кто за общим развитием рынка не успевает.

 

– Будут ли стремиться инновационные компании к более полной международной кооперации?

 

– Это также давно запущенный естественный процесс. Вкратце: вступление в ВТО – это принятие общих для всех правил. Например, «Транзас» работает на морском рынке, в котором международные конвенции одинаково актуальны для компаний и государственных структур, находящихся в любой точке мира. Могу сравнить принятие страны в ВТО также с получением сертификата ISO для компании – вступлением в клуб, правила которого понятны всем его членам. Потенциальный партнер не будет проверять тебя дополнительно, зная, что ты сам несешь ответственность за ведение внутренних процессов, процессов внешней коммуникации, ориентируясь на высокую планку мировых правил. Это выгодно бизнесу и государству.

 

Поймите: нам не отвертеться от мировой интеграции, никакими запретительными мерами нельзя поставить заслон, интеграция уже идет. Запретительные меры могут приниматься, действовать определенный промежуток времени, а потом за них придется рассчитываться отечественной экономике. Кроме того, соблюдая правила, мы получим дополнительные шансы для укрепления своих позиций в тех странах, где присутствуем, и для вхождения туда, где нас еще нет.

 

Пережить достойно

 

– Сможет ли Россия после присоединения к ВТО использовать быстрорастущие мировые рынки инжиниринговых услуг – аэрокосмический, программного обеспечения и информационно-коммуникационных технологий?

 

– Она их уже использует. Это взаимное проникновение, особенно в сферах высоких технологий, не может не идти активно. Речь об использовании и технологических, и кадровых ресурсов. В настоящее время мы имеем к ним доступ. Но не нужно иллюзий: в ВТО сейчас входит практически весь мир, что не означает полной открытости всех внутренних рынков всех стран. Предположу, что часть процессов будет упорядочена и упрощена. Это на руку правильно построенным и быстро развивающимся российским компаниям.

 

– Анализировал ли «Транзас» собственные перспективы от вступления России в ВТО?

 

– Я расцениваю вступление в ВТО примерно по такому принципу: то, что нельзя изменить, нужно пережить достойно. Если говорить о «Транзасе», то мы давно интегрированы в мировую экономику, имеем представительства, которые оформлены как самостоятельные юридические лица, в разных странах, в том числе в государствах – членах ВТО. Более того, некоторые российские инновационные компании, работающие, например, в технологических секторах промышленности, принимают участие в разработке и внедрении поправок и дополнений к профессиональным регламентам и конвенциям. Для них зачастую большую роль играет именно членство в профессиональных мировых организациях, соблюдение внутреннего «законодательства», непосредственно влияющего на ход их работы.

 

Если какая-либо российская инновационная компания позволит себе хоть ненамного снизить требования к качеству продукции, не исполнить прописанные, а точнее, прописные условия международного регламента, поверьте: членство в ВТО не спасет ее от падения объемов производства или даже краха. Законом для всех должно быть соблюдение современных мировых правил ведения бизнеса. В этом случае ВТО наводит больший порядок.

 

Санкт-Петербург

 

 

------------------------------------------------------------------------

ВТО и перспективы Северо-Запада - Не так страшен черт

 

6 Февраль 2012

Эксперт

У отечественного машиностроения еще есть шанс добиться от властей минимизации последствий вступления России в ВТО

 

Мнения представителей бизнеса о том, как вступление в ВТО отразится на отечественном машиностроении, разделились. Настороженно к этому шагу отнеслись производители накатной техники – предприятия автопрома и сельхозмашиностроения, то есть те секторы, на которые государство время от времени обращает внимание и содействует их работоспособности. В других сегментах машиностроения, таких как станкостроение, дизелестроение, судостроение и энергомашиностроение, наоборот, считают, что снижение локальных таможенных барьеров на их деятельность особого влияния не окажет.

 

Стоит также отметить, что отраслевые производители не спешат высказываться по поводу плюсов и минусов для своих предприятий. Похоже, они только начинают примерять на себя предстоящие изменения и оценивать ситуацию. А времени остается все меньше. «Страна окончательно присоединится к ВТО, возможно, летом. До этого времени у нас есть все для того, чтобы поискать решение тех проблем, которые могут возникнуть после присоединения. А инструменты защиты существуют. Нужно просто заранее об этом подумать, договориться. Мы это все понимаем, видим и, безусловно, готовы подставить плечо», – обратился к сельхозпроизводителям во время визита в Тамбов председатель правительства РФ Владимир Путин. Таким образом, именно сейчас у отечественного бизнеса есть немного времени для оценки возможных угроз и поиска совместно с властями допустимых нормами ВТО механизмов защиты.

 

На перевале

 

Как выяснилось, производственники еще не до конца понимают, какие именно нормы будут изменены и какие конкретно договоренности достигнуты в ходе переговоров между правительством России и ВТО. «В декабре прошлого года на совещании Союза промышленников и предпринимателей Санкт-Петербурга представитель Минэкономразвития докладывала о ходе переговоров по вступлению в ВТО и подтвердила факт непубличности документов о переговорах. В этой связи остается лишь гадать о снижении или повышении таможенных пошлин на иностранное оборудование», – констатирует генеральный директор завода «Звезда» Павел Плавник.

 

«Несмотря на то что протокол по присоединению России к ВТО подписан, предстоит согласовать еще много разных документов, которые будут детально прописывать порядок действий в каждой отрасли, причем как российских, так и иностранных компаний. Предстоит ратификация этих документов в парламенте, надо конкретизировать соглашения для бизнеса и сделать многое другое, – продолжает ведущий эксперт УК „Финам Менеджмент“ Дмитрий Баранов. – Так что можно сказать, что мы перевалили через гору, но до конечной точки маршрута еще идти и идти».

 

Тем не менее фундаментальные для машиностроения моменты уже закреплены в протоколе присоединения России к ВТО. Стоит понимать, что импортные пошлины на оборудование будут снижаться постепенно, в среднем до 2016 года, причем, как правило, значение пошлин не будет равно нулю, замечает аналитик ИК «Атон» Михаил Пак. К примеру, рассказывает он, в энергомашиностроении импортные пошлины на паровые турбины мощностью свыше 40 МВт будут уменьшены к 2016 году с нынешних 20 до 15%, а для турбин менее 40 МВт так и останутся на уровне 15%. Пошлина на котельное оборудование будет снижена с 15 до 7,5% к 2016 году. Опять же – нулевых пошлин не будет. Пошлины на тракторы будут снижены к 2015 году с 15 до 10%.

 

Что касается легковых автомобилей, то импортные пошлины на них уменьшатся к 2019 году. Причем на подержанные машины снижение будет менее значительным, чем на новые. Так, с момента вступления России в ВТО пошлина на импортные легковые авто опустится до 25% (как для новых, так и для подержанных). К 2019 году пошлина на импорт новых автомобилей снизится с 25 до 15% (и до 12,5% для машин с двигателем объемом 2,8-3 л, кроме SUV), в то время как на подержанные – только до 20%. Однако, уточняет Пак, ситуация с грузовым автотранспортом выглядит несколько иначе. Так, пошлина на новые грузовики будет снижаться до 2015-2016 годов в среднем с 15-20 до 10%.

 

В гражданском судостроении также может произойти снижение пошлин. Однако если учесть, что более 60% судовой начинки – это импортные комплектующие, пошлины на которые существенно снизятся, то присоединение к ВТО скорее пойдет на пользу отечественному судпрому.

 

Уже не страшно

 

Одна из основных тем, обсуждаемых в связи с вступлением России в ВТО, – выдержат ли отечественные машиностроители конкуренцию с зарубежными. Однако для предприятий обрабатывающего сегмента экономики, которые пережили рыночные перипетии и сохранили производство без особой помощи государства, конкуренция с мировыми производителями уже не так страшна. Причина проста – они практически весь период современной российской истории и так пребывали в состоянии жесткой конкурентной борьбы.

 

Ведь на российский рынок уже давно вышли и в той или иной форме присутствуют на нем подавляющее большинство ведущих иностранных компаний из различных отраслей экономики, в том числе из машиностроения. «Причем это не только простая продажа продукции в России через дилеров. Многие зарубежные фирмы открыли здесь свои производства, центры исследований и разработок (RD), образовательные центры, создали совместные предприятия с российскими компаниями», – отмечает Дмитрий Баранов. Остальным производителям, которые захотят прийти, теперь придется очень сильно постараться, причем даже не для того, чтобы стать лидерами на местном рынке, а чтобы элементарно закрепиться и выжить на нем.

 

«Что касается дизелестроения, то Россия открыла рынок для западных конкурентов настежь задолго до вступления в ВТО, – дополняет Павел Плавник. – А для выхода отечественной продукции за рубеж кроме объективных трудностей созданы дополнительные препоны, исключающие продвижение нашей продукции как продукции двойного назначения. Наша государственная осторожность приводит к практической невозможности конкурировать на других рынках».

 

Директор компании «Киров-Станкомаш» Егор Скрипкин не предвидит заметного усиления конкуренции и в станкостроении. «Поскольку незначительное число выживших отечественных предприятий станкостроения комплектуют станки в основном импортными составляющими, стоимость которых ожидаемо понизится, то произойдет примерное выравнивание эффекта», – полагает он. Конкуренция будет распространяться на те отрасли машиностроения, в которых она возможна, а это гражданское, сельскохозяйственное машиностроение, поясняет директор компании «Киров-Энергомаш» Михаил Сидоров. Отрасли машиностроения, где имеется жесткое законодательное государственное регулирование (атомная энергетика, космическая отрасль, ВПК), не будут испытывать значительных изменений с приходом иностранных конкурентов.

 

Точечное влияние

 

Правительство России изучает возможность оказания поддержки отдельным отраслям при вступлении в ВТО. Однако рассчитывать на поддержку компании смогут лишь в том случае, если у них возникнут проблемы в хозяйственной деятельности. «Это касается и промышленности. Здесь нужно посмотреть, насколько негативно влияет на производителей внутри страны уровень таможенной тарифной защиты. Если такого негативного влияния нет, а производитель будет находиться в тех же условиях, что и до июля 2012 года, то это просто желание дополнительной поддержки. Не думаю, что это справедливо», – рассуждает первый вице-премьер Игорь Шувалов.

 

По его словам, к марту планируется составить сводный доклад по всем проблемным вопросам в связи с присоединением к ВТО и путям их решения. Уже к маю будут подготовлены законопроекты по преодолению этих проблем, а также законопроект, гарантирующий автопроизводителям их льготы после 1 июля 2018 года, чтобы заключенные соглашения о промсборке действовали в полном объеме до конца 2020-го.

 

Таким образом, предстоит определить самые уязвимые места экономики. Как считает заместитель министра экономического развития РФ Андрей Слепнев, точечному влиянию в связи с вступлением в ВТО могут быть подвержены очень немногие отрасли, в том числе сельхозмашиностроение, автопром и, возможно, лесопереработка. В качестве одной из мер поддержки автопрома в соответствующих ведомствах и департаментах ведется работа над программой обновления коммерческих автомобилей для пассажирских перевозок. Про сельхозмашиностроение пока больше говорят, но судя по жесткой постановке вопросов, велика вероятность, что производители сельхозтехники не будут забыты.

 

Резко негативную оценку последствий для отрасли от вступления страны в ВТО высказал в интервью газете «Ведомости» один из совладельцев «Ростсельмаша» Константин Бабкин. «Это не поможет нам экспортировать комбайны, а вот пошлины на импорт снизятся с нынешних 15 до 5%», – заявил он. При этом Бабкин напоминает, что правила ВТО позволяют государству вводить защитные меры на срок до восьми лет, повышать импортные тарифы, если выяснится, что из-за них отечественные производители пострадали.

 

Кроме того, не стоит забывать о существовании иных вариантов поддержки производителей – через механизмы субсидирования производителей техники или их покупателей, более эффективном применении уже действующих программ, в том числе по утилизации сельхозтехники. Если бизнес будет активнее обсуждать с чиновниками возможные угрозы и варианты минимизации негативных последствий от вступления в ВТО, то шансы их предотвратить увеличатся. «В последние годы, в условиях кризиса, крупнейшими странами осознана важнейшая роль индустриального сектора как важнейшей опоры занятости населения и гарантии высокого уровня оплаты труда. В этой связи конкуренция в машиностроительном секторе будет резко усиливаться», – подметил Павел Плавник. Поэтому сейчас наступает как раз такой момент, когда и власти, и промышленники заинтересованы друг в друге как никогда и в выигрыше окажутся те страны, где их диалог будет более продуктивным.

 

Санкт-Петербург


© 2003-2006. Комитет.

Разработка сайта: Creagen

Rambler's Top100